Этические проблемы работы с детьми во время производства судебных психологических экспертиз по спорам родителей о воспитании детей — одни из самых острых и редко обсуждаемых в широком профессиональном сообществе.
Людмила Анатольевна Бегунова, кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник лаборатории научных основ детской практической психологии Психологического института РАО, рассказывает об этических проблемах, связанных с опасностью ущемления интересов детей и прав родителей, возникающих, во-первых, в результате некорректного психологического обследования детей и, во-вторых, в результате неполного изложения в заключении эксперта результатов его исследования, что может допускать спекуляции заинтересованной стороной и возможность опровержения выводов по формальным признакам. Также вы можете познакомиться с методическими приемами для объективного рассмотрения в судах результатов психологического обследования детей и родителей.
ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ ЭТИКА ПРИ ПРОИЗВОДСТВЕ СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЭКСПЕРТИЗ ПО СПОРАМ О ВОСПИТАНИИ ДЕТЕЙ
Необходимость сохранения родительских ресурсов в гражданском процессе по спорам о воспитании детей является фундаментом психологического благополучия детей. В тоже время конфликтные, а часто и уродливые отношения между родителями и детьми выступают источниками психического нездоровья и криминализации подростков. В законодательстве разъясняется, какие обстоятельства необходимо учитывать при разрешении спора о месте жительства несовершеннолетнего ребенка (ст. 24, 57, 65, 66 СК РФ). Заключение специалиста-психолога может быть одним из доказательств целесообразности проживания и порядка общения детей с родителями (п.3 ст. 65 СК РФ).
Нормы права в семейных конфликтах помогают формально организовать взаимодействие между членами семьи, но никаким образом не решают конфликты ни между родителями, ни между детьми и родителями. В то же время любое корректно проведенное психологическое обследование ребенка, психологическое обследование участников конфликта (членов семьи) имеет психокоррекционный эффект. В нашей практике были случаи, когда знакомство родителей с заключением специалиста помогло осознать им мир переживаний детей и переключить их активность с судебных споров на психологическое состояние ребенка, вовлеченного в конфликтные семейные отношения, понять важность сохранения родительских ресурсов и отца, и матери, и других членов семьи. Более того, участие ребенка в психологическом обследовании в рамках судебно-психологической экспертизы нередко бывает для него единственной возможностью получения психологической поддержки в сложной жизненной ситуации, связанной с переживанием не только разводной ситуации родителей, но и других нарушений в детско-родительских отношениях — эмоциональной отчужденности, физического насилия и т.п.
В то же время часто случается, что результаты психологического исследования используются не для объективной диагностики детско-родительских отношений и выявления у ребенка признаков негативного эмоционального состояния, обусловленного затяжным семейным конфликтом, а исключительно для интересов стороны, заказавшей экспертизу. Данные факты были выявлены как в работах специалистов негосударственных экспертных организаций, так и в заключениях государственных экспертов, когда психологическое обследование семей проводилось по постановлению суда о назначении судебно-психологической экспертизы.
Мы выделяем две группы нарушений профессиональной этики в работе психологов, когда профессиональные психологические знания используются в ущерб интересам детей и эскалации конфликта между спорящими сторонами.
Одна группа нарушений профессиональной этики охватывает непосредственно предвзятые и недобросовестные обследования детей. Мотивами таких нарушений могут быть коммерческие интересы специалиста, административное давление на эксперта, недостаток профессиональных знаний, когда специалист выходит за переделы научной компетенции и не может аргументировано противостоять давлению со стороны лиц, оплачивающих обследование ребенка, а также откровенное халатное отношение к работе и уверенность в безнаказанности эксперта за необоснованные выводы. Например, в нашей практике есть заключение судебно-психологической экспертизы шестилетнего ребенка, в обследовании которого для диагностики детско-родительских отношений был использован опросник «Подростки о родителях» (ADOR), предназначенный для работы с детьми с 13 лет, и названный в тексте заключения экспертом как: «АДОР (дети о родителях)». Выбор методов исследования ребенка эксперт-психолог аргументировал не ссылками на научно-методическую литературу, а фразой: «Все методы длительное время применяются в психологической практике, имеют достаточную надежность и валидность».
Ко второй группе нарушений, связанных с этикой психологического обследования, мы относим неполное изложение в заключении эксперта результатов исследований, что допускает спекуляции заинтересованной стороной и возможность опровержения выводов по формальным признакам, т.к. нарушаются требования ст. 25 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» о том, что «материалы, иллюстрирующие заключение эксперта или комиссии экспертов, прилагаются к заключению и служат его составной частью», и п. 4.3.4. «Инструкция по заполнению отраслевой учетной формы №: 100/у-03 «Заключение судебно-психиатрического эксперта (комиссии экспертов)» о том, что «В разделах, отражающих данные исследований всех взаимодействующих экспертов (психиатрического, психологического, сексологического, наркологического и др.), обязательно должны быть представлены в полном объеме использованные методы и результаты их применения, которые легли в основу заключения». Отсутствие протоколов обследования ребенка с иллюстрациями выводов обычно в методической литературе не рассматривают как типичную ошибку при написании заключения специалиста по задачам, связанным со спорами о воспитании детей, относя их к рабочим материалам. Однако выводы, основанные, например, только на описании рисунков, отсутствие содержания ответов ребенка при работе с тестами в тексте заключения представляются голословными. Наличие приложения в заключении экспертов, иллюстрирующих выводы, позволяют объективно оценить мнение эксперта по исследованию межличностных отношений ребенка к окружающим близким. Выбор методов исследования, проводимого в рамках судебных задач, основывается на принципах производства судебной экспертизы, т.е. они должны быть научно-обоснованными, соответствовать возрасту ребенка и особенностям семейной ситуации. Особо следует подчеркнуть о комплексном подходе в обследовании детей. Специалист не может обосновывать свои выводы, используя только одну методику для диагностики познавательной, личностной сферы и детско-родительских отношений. Выбранные специалистом методы должны дополнять друг друга. С детьми младшего школьного возраста можно использовать опросники, но только при условии, что у ребенка не выявлено проблем с пониманием текста. В методических пособиях подчеркивается, что использование 16 проективных методик есть «наиболее достоверный способ выявления характера отношений ребенка к каждому из родителей. Указано, что именно проективные методики позволяют определить, соответствует ли высказываемый ребенком в беседе, проявляющийся в его общении с родителем характер детско-родительских взаимоотношений (как положительный, так и отрицательный) действительности, или нет. И такое соответствие-несоответствие существенно для вынесения судебного решения».
Независимо от того, какие специалист использует методики в работе с ребенком, следует придерживаться задач трех этапов консультации ребенка, предложенных И.М. Никольской в руководстве по реализации метода серийных рисунков и рассказов: первый этап – присоединиться к ребенку и ввести его в работу, второй этап – «заставить»переживать и третий этап вывести ребенка из мира переживаний, снять эмоциональное напряжение предыдущего этапа и создать позитивный настрой. Нужно особо подчеркнуть важность третьего этапа в обследовании детей, т.к. строго в рамках судебных задач специалист получает, как правило, основную информацию о детско-родительских отношениях, необходимую ему для подготовки заключения, на втором этапе обследования ребенка. При формальном отношении к ребенку, чтобы получить ответы на поставленные вопросы, эксперту не нужны методики и приемы для снятия эмоционального напряжения, а вопросы психологической коррекции не являются целью исследования. Этический аспект завершения работы с ребенком с позитивной коннотацией представляется нам бесспорным. Адвокат по семейному праву Тимоти М. Типпинс и детский психолог д-р Джеффри П. Виттман, анализируя тридцатилетний опыт участия специалистов по «психическому здоровью» в судах по опеке, отмечают многочисленные нарушения прав детей и родителей, когда психологи, используя профессиональные знания, ссылаясь на результаты комплексного использования психологических тестов, манипулируют мнением судьи. Возражения адвокатов, у которых нет специальных знаний по интерпретации конкретных психологических тестов, как правило, выглядят неубедительными на фоне аргументаций психологов. Состязательность специалистов в суде должна повысить ответственность психолога при проведении обследований ребенка и родителей, снизить риск ошибочных судебных решений, повысить психотерапевтический потенциал судебно-психологических обследований и способствовать примирению спорящих сторон в досудебном порядке.
Полный текст публикации со ссылками на источники размещен в сборнике материалов I Международной конференции по этике в психологическом консультировании и психотерапии
https://www.pirao.ru/upload/iblock/369/sbornik_etika_2017.pdf