Этика и трансгендерность

Этика консультирования трансгендерных и квир-гендерных клиентов. Вниманию читателей представляется расшифровка доклада психолога Гарри Колмена на семейной конференции центра «Ресурс».

Гарри Колмен

психолог, сертифицированный специалист по Телесному Инсайту с правом преподавания метода, мифо-аналитик, супервизор, преподаватель, психолог проекта«Свободная психология»

***

Добрый день, уважаемые участники и участницы конференции! Тема моего доклада «Этика консультирования трансгендерных и квир-гендерных клиентов», и в первую очередь я хочу сказать, что текстом своего выступления я обязан моему замечательному коллеге Егору Бурцеву, оказавшему мне честь и попросившему написать статью для брошюры Объединения трансгендерных инициатив России «ТрансФормация». Наша брошюра называется «Психологическая помощь трансгендерным клиентам. Практические рекомендации» и она доступна в сети. У нас секция «Противотревожная этика», а моя статья как раз называется «Как перестать бояться и начать консультировать Т-людей?»

Начну с того, что этика психологической работы с трансгендерными и/или квир/гендерно-некомформными людьми в своей основе не так уж сильно отличаются от принципов общей этики для психологов. Поэтому для большей чёткости я возьму достаточно известную и простую этическую концепцию, о которой рассказывала Алена Прихидько, дополнив своими соображениями из личной психотерапевтической практики — практики психолога, являющегося трансгендерным мужчиной.

Итак, вот эти пункты:

1. Не навреди
2. Автономия
3. Справедливость
4. Благополучие
5. Честность
6. Ответственность

1. Что больше всего вредит трансгендерным людям?

(Я сделаю кратенькую ремарку, что в докладе я буду использовать слово «трансгендерный» или букву «Т» как зонтичный термин, обозначающий разнообразные варианты гендерных идентичностей, некомформности, несовпадения гендера и приписанного при рождении (акушерского) пола, чтобы каждый раз не перечислять все возможные вариации). И снова начну со слова «нам». Нам, Т-людям больше всего вредят неуважение, непринятие, дискриминация, постоянные фоновые сомнения либо в существовании самого явления трансгендерности, либо в Т-статусе этого конкретного человека, социальная невидимость. Даже среди ЛГБТКИА-сообщества Т-люди, к сожалению, зачастую оказываются маргинализованными больше других. Разумеется, ни одному адекватному психологу не придёт в голову проявлять неуважение к своим клиентам, но в свете наличия специфической проблематики и всё ещё малого количества доступной и понятной информации по Т-теме у консультантов может возникать «страх и трепет» перед возможностью работы с Т-человеком.

Поэтому, чтобы избежать (даже непреднамеренной) неэтичности, в первую очередь изучаем вопрос. Во вторую — определяемся с личной позицией относительно трансгендеров и максимально честно отвечаем себе на вопрос: «Готов ли я как психолог работать с этой категорией клиентов?» Если ответ «нет», то тут тоже есть два пути, и первый — столь же честно заявить о своей неспособности, этично подобрав формулировки (например, «Я не достаточно компетентен для работы с Т-людьми, извините», «К сожалению, я не обладаю нужными знаниями для этой работы»). Второй путь — это отправиться на личную терапию и повышение квалификации, дабы устранить свою некомпетентность. Здесь каждый решает сам для себя, но я замечу, что второй путь предпочтительней, так как увеличивает спектр профессиональных возможностей.

Если вы готовы работать (ура вам!), то в пункте «Не навреди» я предлагаю обратить внимание на две основные возможности перекосов, появляющиеся из-за всё того же «страха и трепета». Это попытки «не замечать» трансгендерность — особенно, если она не является содержанием основного клиентского запроса, либо наоборот, преувеличенное, излишнее внимание к этому аспекту жизни клиента. Помочь себе (консультанту) тут можно точно так же — путём прояснения непонятного, получения информации, но уже непосредственно от того человека, который к вам обратился. Не бойтесь спросить! Например, при знакомстве с новым клиентом проявить свою лояльность к Т-людям можно вопросами: «Как к вам лучше обращаться, чтобы вам было комфортно?», «Могу ли я спросить про вашу гендерную идентичность?», «В каком роде мне лучше вас называть?». Не бойтесь признать, что вы чего-то не знаете (а если вы являетесь цисгендерным человеком, то с большой вероятностью, вы не знаете тонкостей транс-тематики «изнутри», на том же уровне, на котором знает её Т-человек).

Одной из проблем начинающих консультантов часто является страх выглядеть недостаточно компетентным или плохо осведомлённым в глазах клиента, и этот страх может сыграть наиболее «злую шутку» именно при работе с трансгендером. Специфика нашего положения в том, что нас мало спрашивают о нас же! Здесь хочется упомянуть эпистемологическую несправедливость — то есть отказ человеку в опоре на знания о самом себе. В сфере ЛГБТКИА+ консультирования это ОЧЕНЬ явная проблема, хотя на самом деле он часто уходит корнями в детство, в котором мало кому из нас верили и доверяли родители. Мало кто не слышал в свой адрес фразы от мамы «Не выдумывай, ты не можешь этого чувствовать!» Так вот. Зная о таком явлении, мы можем начать вести себя по-другому, более профессионально — и начать ДОВЕРЯТЬ нашим клиентам в том, что они чувствуют, думают и знают о самих себе! Хотя бы потому, что если по любой причине мы боимся спросить, то часто вместо простого вопроса возникают домысливания, предположения, умолчания или опора на мифы-стереотипы (например, что все транс-люди бинарны и хотят изменить своё тело) — и в итоге есть большой шанс оказаться не уважающим Т-человека психологом или поддерживающим невидимость Т-людей консультантом.

Поэтому, как бы банально это ни звучало — спрашивайте и слушайте! В конце концов, искусство задавать вопросы — одно из специфических и необходимых «искусств» нашей профессии. Если нужно, то признавайтесь, что не хотите задеть, что нервничаете, что боитесь причинить дискомфорт своими вопросами — но не переставайте спрашивать. Если человек пришёл к вам за помощью, значит, он готов говорить и он хочет, чтобы его наконец услышали. Добавлю, что для ведущих групп (особенно групп смешанного состава) очень важно легализировать возможное присутствие Т-людей. Это значит, что во время знакомства группы и представления ведущего необходимо внятно обозначить себя как Т-союзника, объявить, что имя и род комфортного обращения участникам предлагается назвать самостоятельно и к их словам обязательно будет проявлено внимание и уважение. Хороший ход — бейджи с графой не только для имени, но и для рода («Мой гендер» или «Ко мне нужно обращаться: «он»/ «она» / «он/она» / другое»). Конференции «Ресурса» в этом плане подают прекрасный пример!

***

2. Следующий пункт — это автономия.

Самое главное, основополагающее здесь — автономия всегда взаимна и в некотором роде «зеркальна», это гармоничный баланс, в котором одинаково важны как границы клиента, так и границы психолога (консультанта, психотерапевта). Автономия подразумевает самостоятельность, опору на себя и свои силы, независимость — и — разумную, равновесную долю взаимной зависимости клиента и консультанта на период их совместной работы.

Теперь про специфику: вследствие многих (в основном неблагоприятных социальных) факторов, автономия Т-клиента на момент обращения к психологу может быть сильно порушена. Две крайности здесь это: клиент может либо «виснуть» на психологе и не желать вообще что-либо делать сам, занимать очень пассивную, выжидающую, нерешительную позицию. Либо «отыгрываться» на психологе, «обнуляя», девальвируя результаты работы (например, в сторону «я прекрасно справился без вас», «это я и так знал_а, вы ничем мне не помогли»).

В первом случае, на мой взгляд, нужны: работа по восстановлению внутреннего ощущения безопасности (базового доверия к миру), способность консультанта грамотно контейнировать все накопившиеся чувства клиента и учёт фактора времени — если на первых порах вполне нормально быть «просто контейнером» и «родственной душой» для клиента, то по прошествии нескольких (примерно 5 встреч) уже необходимо задуматься о реальных шагах к реальным же изменениям в жизни обратившегося за помощью.

Во втором случае необходимы устойчивость и личная проработанность консультанта. Если вы чувствуете, что клиент на самом деле благополучно воспринимает и претворяет в жизнь результаты вашей совместной работы, но не готов признать это вслух — расслабьтесь и «отпустите» ситуацию, подчеркнув, что рады тому, что у клиента всё, наконец, налаживается. Автономия психолога здесь — это твёрдое знание, что я хороший специалист, которого невозможно обесценить и которому нет нужды доказывать свой профессионализм и свою полезность клиенту. Если же результаты работы вызывают обоснованное сомнение не только у клиента, но и у вас, работаем с девальвацией (например, перечитываем статью Этель Голланд) и/или сопротивлением (Марша Синетар «Любимое дело приносит достаток», глава «Работа с большим «С»).

Далее про те перекосы, которые могут возникать со стороны консультанта. Т-люди — это уязвимая и (как правило) многажды уязвлённая, искусственно маргинализованная группа людей, зачастую испытывающая недостаток как внешних, так и внутренних ресурсов. Эти характеристики могут вызывать у специалиста желание позаботиться, хотя бы отчасти компенсировать Т-клиенту те страдания, которые он уже перенёс и продолжает переносить в недружелюбном мире. И есть опасность переусердствовать — начать излишне опекать, быть чересчур заботливым и предупредительным, идти на уступки и делать одолжения там, где они не нужны и/или там, где наоборот, необходимо выстраивать достаточно твёрдые границы. Один из этически сложных моментов здесь — совмещение функций психолога и социального работника, например, когда клиент просит совершить некие коммуникации, социальные взаимодействия (запись к врачу, запись на собеседование, деловые письма и звонки и т. д.) вместо него, ссылаясь на свою дисфорию, стеснительность, иной дискомфорт или неумение/нежелание/невозможность общаться.

Ещё одно «искушение» для психолога, часто приводящее к неэкологичности и ретравме у Т-клиентов — это позиция «я лучше тебя знаю, кто ты». Почему «искушение» — потому, что трансгендерность это зачастую поле кровавых внутренних битв и огромного количества сомнений самого человека в том, правильно ли он чувствует свою гендерную идентичность, не ошибается ли он, имеет ли он право считаться/быть тем, кем он себя чувствует? Это могут крайне тяжёлые переживания, из которых клиент стремится вырваться, избавиться — в том числе, с помощью внешнего авторитарного решения. Не становитесь тем, кто согласится это решение принять! Как бы не было сложно, никто не знает за другого человека, в чём его счастье и его истинность. Задача психолога/терапевта — это помочь клиенту прийти к самому себе с требуемой поддержкой, а не «увести» клиента куда-то, где, по мнению консультанта, ему будет якобы лучше.

***

3. Справедливость.

Обычно при обучении психологов этике, в этом пункте упоминают такой пример, как не вставать на сторону клиента в оценках других людей и не присоединяться к обвинению третьих лиц (если жена ругает мужа, например, или клиент ругает своих родителей). Но учитывая специфику нашей работы, я хочу написать здесь о дискриминации и социальной невидимости, которые существуют объективно, и по моему твёрдому убеждению, не могут быть «вычеркнуты» из терапевтической ситуации клиента. Справедливым по отношению к Т-клиентам будет это признать. Признать и согласиться, а иногда и подчеркнуть общую «несправедливость» их положения, как в экзистенциальном смысле («За что мне выпала тяжкая доля родиться не в своём теле?!»), так и в социальном ключе — да, Т-люди находятся в плохом, искусственно маргинализуемом положении, это факт.

А поскольку это факт тяжёлый и неприятный, может рождаться желание (как у самих клиентов, так и у консультантов) отрицать его, приуменьшать или рационализировать («Есть же люди, которым ещё хуже, чем мне»). Лично я вижу здесь тонкий в этическом и экзистенциальном плане момент: насколько внимание к реально существующей дискриминации ослабляет, а насколько поддерживает, давая связь с принципом реальности?

Честно признаюсь, я пока не нашёл однозначного ответа на этот вопрос, поэтому предпочитаю идти за любимым мной принципом «золотой середины». С одной стороны, я безусловно признаю существование социальных «помех», дополнительных трудностей, с которыми сталкиваются все либо большинство Т-людей и которые незнакомы всем или большинству цис-людей. С другой — я не склонен «зацикливаться» (и «зацикливать» клиента) исключительно на этом аспекте его жизни, оставляя «дверь открытой» в том плане, что основное намерение в работе — это повышение качества жизни, поиск путей выхода из дискомфорта, поиск внутренних и внешних ресурсов, то есть общее ощущение, что да, конечно, мне бывает крайне непросто, но позитивное решение и хорошее в моей жизни тоже есть.

***

4. Благополучие.

Этот пункт логически продолжает предыдущий, и я обращаю внимание на необходимость не психологизировать социальные проблемы и те аспекты жизни Т-клиентов, которые «неподвластны» психотерапии. Важным здесь мне видится внимание к реальной физической и/или эмоциональной безопасности, и акцент на то, что Т-человек имеет полное право в разных ситуациях (и с разными людьми) скрывать или открывать свою ГИ. Довольно часто при необходимости «лавировать» между открытостью и «сидением в шкафу», Т-люди испытывают дополнительный дистресс от собственной «лживости», «ненастоящести», «трусости» и т. д.

Сама по себе вынужденная ситуация постоянного внимания к тому, каким именем представляться, как быть с устаревшими документами и общением с теми людьми, с которыми Т-человек был знаком до своего перехода (медицинского и/или социального), как быть с поиском жилья, работы, партнёра и т.д. — это уже серьёзный удар по благополучию, и об этом консультанту надо знать и помнить, ведь для подавляющего большинства цисгендерных людей таких проблем просто не существует. В свете вышесказанного психологу стоит быть готовым к работе с агрессией, проживанием горя, досадованием — причём работе не однократной, а повторяющейся, иногда даже фоновой. Полезным, на мой взгляд, будет владение методиками психогигиены, самоподдержки и саморегуляции, возможно, медитативными техниками, и обучение клиентов этим методикам для того, чтобы они могли самостоятельно работать со своими сложными чувствами (при желании на то клиентов, конечно же).

Один из практических приёмов, отлично работающих при состояниях сильно порушенного ощущения благополучия — это вопрос о том, можно ли сделать «чуть-чуть получше?» «Волшебное» «чуть-чуть» даёт возможность хотя бы вывести клиента из переживания «застывшей ситуации», неизменной, не поддающейся его влиянию, и в перспективе обратить внимание на смену оптики в сторону поиска своего комфорта и общей ценности своего благополучия. И да, с ценностью клиента как личности, скорее всего, придётся работать тоже, и базовая этически грамотная позиция — это абсолютная уверенность в этой ценности и трансляция этой уверенности клиенту.

***

5. Честность.

В первую очередь я хочу рассказать об особенностях контр-переноса, который может пугать консультанта/психолога и создавать у него ощущение собственной трансфобности. Я говорю о тех сложных и нагруженных переживаниях многих Т-клиентов, выражающихся в раздражении, недоверии, злости, неловкости, страхах и прочих малоприятных чувствах, относящихся к ГИ. С большой вероятностью этот вторичный процесс клиента будет ощущаться и консультантом. Разумеется, здесь необходим навык работы с контр-переносом, способность ставить свои личные процессы «на паузу» во время консультации/психотерапии (что вообще в принципе является базовым профессиональным навыком) и, различая вторичный процесс клиента, работать с ним, деликатно проявляя его для клиента, который, возможно, о нём не осведомлён и/или опасается открыто выносить его в поле терапевтического взаимодействия.

Здесь же возникает вопрос, как говорить о своих сложных чувствах честно, но этично и деликатно?

Основой, конечно, являются «Я-сообщения» плюс вопрос, например, «Знаете, у меня поднялось много чувств в ответ на то, что вы мне сказали. Можно я расскажу вам про них?» Психолог имеет право испытывать раздражение, злость и прочие чувства по отношению к клиенту! Важно то, как именно эти чувства предъявляются, и если вы не уверены, что клиент готов услышать прямую обратную связь, то можно снова задать вопрос: «Скажите, пожалуйста, был ли кто-нибудь в вашей жизни, кто раздражался на вас в такие моменты?» или «А как обычно реагировали люди, когда вы рассказывали (или делали) то, что сейчас рассказали мне? Кто-нибудь на вас злился? А вы на себя?» В ситуации качественного терапевтического альянса, при уже установленном крепком доверии можно заявить о своих переживаниях напрямую через «Я-послания».

Добавлю ещё по поводу честности в аспекте этики. Мне очень нравится концепция «доброй правды», предложенная Бетти Элис Эриксон. Прислушиваясь к себе, вы ищете ту правду, которая не станет ранящей, бьющей по больному месту «правдой во что бы то ни стало» или даже «правдой ради того, чтобы высказать своё мнение». Да, для этого нужно чувствовать клиента, владеть навыками интуитивной подстройки к процессу и человеку, и — быть глубинно, внутренне этичным и стоящим на позиции уважительного, любящего сострадания (в буддизме это называется «бодхичитта»).

Ещё один важный пункт здесь — то, о чём писали К.Г. Юнг и Д. Винникотт — фактор правильно выбранного момента. Одни и те же слова, сказанные на разных этапах взаимодействия (психотерапии) могут принести клиенту большую пользу или оказаться губительными. Ведь в силу профессиональной подготовки и того, что клиентский процесс не является личным для консультанта/психолога, специалист может (и даже должен в каком-то смысле) видеть больше, глубже и дальше, чем клиент. И крайне важно правильно распорядиться этим вИдением, своим знанием, чтобы предполагаемое «лекарство» не стало «ядом».

***

6. Ответственность.

Сюда входит ответственность терапевта за собственный профессионализм: личная проработанность (наличие личной терапии), повышение квалификации, супервизия, интервизия, посещение профессиональных мероприятий (конференций, форумов и т. д.) и публикации. Помимо этого, необходимо чётко понимать границы своей профессиональной компетенции и нозологические границы используемых в работе методов и/или модальностей психотерапии. По моему опыту (а мне, в частности, приходилось работать с клиентской трансфобией по отношению ко мне) основу трансфобии в наибольшей степени составляет непростроенность контакта с Самостью (т. е. по сути отсутствие внутреннего уверенного знания, кто я как личность). Во вторую и третью очередь это неразрешённые личные гендерные конфликты (например, не интегрированность Анимы и/или Анимуса; травмы на почве гендерного самоопределения), общественное влияние (приверженность стереотипам), потребность в грандиозности, менторская позиция и общая ригидность взглядов. Как вы догадываетесь, всё это — вопрос работы на личной психотерапии, которая является пунктом номер один в моём списке.

Если со всем перечисленным выше полный порядок, то можно упомянуть следующие несколько нестандартные, но необходимые в плане понимания ответственности вещи:

• Психотерапевт (консультант) имеет право на собственную сохранность. Это означает, что право отказа в работе есть не только у клиента, но и у помогающего специалиста. Причиной такого отказа может стать не только недостаточная компетенция, но и поведение клиента, чья ответственность выражается в способности выдерживать сеттинг. То есть, вовремя приходить на встречу с психологом; не исчезать со связи без предупреждения; не пропускать встречи без предупреждения; оплачивать работу в оговорённом размере и в установленные сроки; выдерживать рамки социального взаимодействия, например, не заниматься сталкингом по отношению к специалисту, без крайней необходимости не тревожить консультанта вне сессий и в неурочное время (если иное не оговорено контрактом), не проявлять физической агрессии по отношению к консультанту. В случае подобных нарушений или иных неприемлемых для конкретного консультанта действий ответственность за вовремя сказанное «Стоп», разумеется, лежит на психологе.
• Существует такой термин, как «лелеяние травмы», означающий возможное застревание клиента в старых травматических паттернах реагирования. Как правило, опасность «лелеяния» возникает в конце психотерапевтического курса, тогда, когда у клиента уже появился ресурс для построения нового в своей жизни, но ещё остаётся неуверенность и опасение, «а смогу ли я по новому-то?» И возникает соблазн остаться в старом, уже привычном, остановиться в своём развитии, и, например, вместо дальнейших самостоятельных шагов продолжать «виснуть» на консультанте, требуя прежнего уровня заботы. Это очень тонкий этический момент, потому что, с одной стороны, никто не хочет «бросать» клиента и становится тем, кто «пихает» его вперёд (рискуя оказаться «предателем» и «плохим психологом»), а с другой — отказ клиенту в обнаружении его возросших возможностей и в переходе к реальным поведенческим изменениям — это путь к «инвалидизации» клиента и, по сути, девальвации всех совместных усилий. Поэтому, как минимум, о таком явлении нужно знать. И, на мой взгляд, наилучшей позицией терапевта, столкнувшего с «лелеянием травмы» будет: «Я готов поддержать и помочь, чем смогу, в твоём исцелении, в твоём продвижении вперёд, мы будем идти осторожно и вместе, но я не буду (отказываюсь) подпитывать твою старую травму и возврат к прежним, разрушительным для тебя паттернам поведения».
• Простройка границ клиента через свои границы. В случае сильной порушенности, которая вполне вероятна у Т-клиентов, на некоторое (первое) время отслеживание и обозначение границ может стать зоной ответственности консультанта. Профессиональная подготовка должна быть достаточной для того, чтобы чувствовать границы Другого и уметь, с одной стороны, деликатно, а с другой — твёрдо обозначать их для клиента, предположительно не чувствующего или плохо чувствующего, где его собственные границы. Одной из помогающих фраз здесь является: «Вы имеете полное право говорить/рассказывать мне только то, что вам комфортно, то, что вы готовы мне рассказать». Ясное обозначение, что клиент не обязан «выворачиваться» перед психологом «наизнанку», что вам важен эмоциональный комфорт клиента часто оказывает целительное воздействие, возвращая ощущение здоровой автономии и «руля в руках», когда человек сам решает, что именно он раскроет, а что (пока) оставит себе.

И ещё кое-что, что можно назвать постскриптумом: этика, безусловно, очень важна, но ещё более важна человечность. Иногда, руководствуясь эмпатией, ощущением внутренней истины, мы можем сделать что-то, не укладывающееся в рамки формальной этики. Например, первыми написать клиенту письмо или дать оценку чьих-то действий, сэмоционировать, рассказать что-то личное, поддержать помощью не только в психологическом, но и социальном аспекте и так далее.

Этика это одна из наших опор, но она не должна стать щитом, которым мы отгораживаемся от клиента, боясь почувствовать или сделать что-нибудь необычное. Например, «В кабинете Юнга люди танцевали, пели, играли на музыкальных инструментах, рисовали, лепили из глины, процедуры не были ограничены ничем, кроме изобретательности и остроумия Юнга. Рассказывают, что он вылечил человека, страдавшего бессонницей, спев ему колыбельную.»

Что ж, я почти закончил. Но я обещал в качестве маленького бонуса сказать несколько слов о том, с чем может столкнуться психолог, сам являющийся транс- или квир-персоной (как я). Для моих коллег, конечно же, не секрет, что агрессия клиента на терапевта или помогающего специалиста нормальна и нормативна. Она может выражаться в разных формах, но если мы про нашу специфику, то стОит быть готовым к «атакам» на вашу трансгендерность. Также могут быть сомнения в профессионализме и способности работать психологом, ведь трансгендерность только готовятся исключить из диагнозов МКБ. Нашим клиентам особенно важно видеть нашу устойчивость, а нам, специалистам с «особенностями» гендерной идентичности — быть поработанными, залечившими свои личные «раны». Важно создавать свою систему поддержки — иметь тёплое, принимающее окружение, искать и находить тех, с кем вам хорошо, кто на вашей стороне, по возможности не общаться с теми, кто вам неприятен, токсичен в отношениях. Иметь набор практик для само-поддержки, психогигиены и перечень того, как мы сами, специалисты, можем сделать себе хорошо :), позаботиться о себе (и этому же потом можно будет учить клиентов). На нас большая нагрузка. Больше, чем на цис-гендерных коллегах, и нам просто необходимо быть особенно добрыми и бережными к самим себе.